«Лето. Песчаный откос»

С графическими произведениями Алексея Федоровича Пахомова, выдающегося русского художника, знаком каждый, кто родился и вырос в СССР – он был одним из основателей иллюстрированной литературы для детей и юношества новой страны, и его рисунки, которыми наполнено множество детских книг, являются значительным вкладом в книжную графику, их по праву можно назвать символом советского детства.

Будущий художник родился в крестьянской семье, и «беспечное детство» его, проведенное в отчем доме в селе Варламово на Вологодчине, по воспоминаниям самого Алексея Федоровича, «навсегда стало казаться <...> самым счастливым и поэтичным временем, и эта поэтизация детства в дальнейшем была главным мотивом в <...> работе». Художественные способности у Алексея Пахомова проявились рано, и не последнюю роль в этом сыграл интерес отца художника, Федора Порфирьевича, к изобразительному искусству: он собирал коллекцию русского лубка, и в доме под нее была специально выделена нежилая «светлая горница, вся от пола до потолка, как обоями, оклеенная старинными лубочными гравированными картинками с ручной раскраской», а каждую весну на Пасху отец устраивал выставку современного сытинского лубка, который развешивался им по всем стенам жилого пространства. Подобные выставки делались и в других избах деревни, юный Алеша ходил из дома в дом разглядывать картинки, и вся пасхальная неделя была для него, по его же воспоминаниям, большим праздником – не только христианским, но и художественным.

Отца несколько раз выбирали старостой, и по этому случаю в доме была бумага, на которой Алеша начал рисовать так, что по всей округе пошла молва о талантливом мальчике. (К слову, он не только рисовал, но и прекрасно лепил из глины, и однажды двоюродной сестре слепил куклу, настолько похожую на настоящего младенца – «была как живая, а глазки голубенькие» – что взрослые, увидев ее с игрушкой в руках, спрашивали: «Кто тебе ребенка разрешил таскать?») О нем узнал помещик Владимир Юльевич Зубов (1865–1932), проживавший недалеко от Варламова и не равнодушный к искусству, он специально приехал познакомиться с юным дарованием и увидеть его работы. В дальнейшем Владимир Юльевич и его отец, предводитель дворянства в городе Кадникове Юлий Михайлович Зубов (1839–1922), приняли деятельное участие в жизни Алексея Пахомова, определив его сперва учиться за казенный счет в Кадниковское начальное училище, а в 1915 году на собранные местными любителями искусства средства – в Петербург в Центральное училище технического рисования А.Л. Штиглица. Обучаясь в училище сначала в мастерской Николая Александровича Тырсы (1887–1942), а после службы в армии у Владимира Васильевича Лебедева (1891–1967), Пахомов-художник формировался под влиянием многочисленных живописных течений, которые господствовали в первой четверти ХХ века и оказывали заметное влияние на преподавателей и их систему обучения и, конечно же, на изобразительный почерк обучавшихся. Но, несмотря на все художественные «измы», через увлечение которыми последовательно прошел и Алексей Федорович, он сохранил приверженность к реалистичному искусству. Немаловажную роль в этом сыграла любовь Пахомова к карандашным наброскам, которые он делал «на сенокосе, на пашне, на жнитве, на деревенской улице, в избах крестьян, на собраниях, в трамвае, в заводских цехах» и чью ценность как самостоятельных произведений ему раскрыли Тырса и Лебедев. Позже, когда Лебедев возглавил издательство «Детгиз» и одним из первых к иллюстрированию детской литературы привлек Алексея Федоровича Пахомова, тот создавал рисунки для книг преимущественно в карандашной манере.

На долгие годы графика стала основным направлением в творчестве Пахомова, и потому живописные работы, исполненные мастером, имеют особую ценность. Представленный в постоянной экспозиции Тверской областной картинной галереи пейзаж «Лето. Песчаный откос», написанный автором в июле 1938 года, является своеобразным исключением из художественного правила Пахомова, наполненным его любимым мотивом детства. Колористически сдержанное произведение, созданное в графичной, пастельной манере, показывает неброскую красоту северной России, которую так любил художник. Вероятно, это произведение написано Пахомовым в окрестностях его родного Варламова, куда он старался уезжать каждое лето и где он, по его же словам, «как аккумулятор, творчески заряжался для работы на остальную часть года». Изображенные в пространстве картины люди выполнены весьма условно, но даже в этой условности основное внимание уделено фигурам сидящей на песчаном холме женщины в алом платье и белом платке и мальчика, ей внимающего. Пахомов, который тонко чувствовал и мастерски передавал в своих произведениях пластическое своеобразие ребенка, в этой работе также верен себе: черты ребенка лишь намечены тонкими мазками, но в изгибе фигуры, в его руках, которые, вероятно, выжимают после купания майку, в его приподнятом и обращенном к женщине лице можно разглядеть неподдельный интерес к тому, что она рассказывает или, возможно, читает – наложенная кистью тонкая полоска белого цвета на коленях женщины вполне может быть книгой или журналом. Атмосфера, в которую погружает художник зрителя, – любимое из детства воспоминание каждого из нас: летний день, сосновый бор, воздух, наполненный запахом нагретой солнцем хвои и смолы, теплый песок, по которому так радостно бежать по откосу вниз, к маняще поблескивающей и неспешно текущей прохладной реке, мама где-то позади кричит: «Не ходи на глубину!», а ты беспечен и счастлив, и кажется, что так будет всегда. И этот момент детской радости, проживаемый зрителем каждый раз, когда он останавливается перед живописным полотном Алексея Федоровича Пахомова, дает ему ощущение внутреннего покоя, которым так тонко и деликатно делится с миром художник.