Великая погоня за дикими гусями

В конце семидесятых – начале восьмидесятых годов прошлого века в СССР уже сложилось общество потребления, но ему нечего было потреблять, так как Госплан этого не предусматривал. Между тем под угрозой тотального дефицита изымать лишние деньги у населения было все-таки надо. Пришлось забыть об идеологии и не просто смириться с некоторым падением культуры и интеллектуального уровня (то, что коммерческий успех обеспечивают исключительно пошлость и глупость, – это нынешняя, настолько же пошлая аксиома), но искать нечто такое, на что бы откликнулось коллективное бессознательное. Что зацепило бы публику современной интонацией и парадоксальным способом мышления.

Выручили давние связи с Францией. Точнее, дружба безымянных членов закупочной комиссии с продюсером Кристианом Фешнером, благодаря которой в 1978–1988 годах на советские экраны вышло девять комедий одного и того же режиссера, чьим именем тогда тоже никто особенно не интересовался. Лишь некоторые мальчишки исходя из весьма продвинутого принципа: чтобы выбирать хорошие картины, надо знать, кто их снимает, – взяли его на заметку – Клод Зиди. И вот сегодня я, как один из представителей тех искренне благодарных ему мальчишек, спешу заочно поздравить его с восьмидесятипятилетием!

Все началось с рекорда – по официальным данным, 50 миллионов проданных билетов у фильма «Новобранцы идут на войну» (1974, в СССР – 1978). Это образчик ранних комедий Зиди с получившей именно благодаря ему популярность группой «Шарло». На довольно-таки необязательный и не слишком подробно прописанный сюжет, типа «служба в армии или подготовка к встрече олимпийского огня» («Сумасшедшие на стадионе» (1972, в СССР – 1987), нанизываются более или менее остроумные гэги в исполнении четырех молодых людей, которым просто нравится валять дурака. Иногда это не лишено социальной или сексуальной подоплеки. «Шарло» издеваются над погрязшим в административном рвении чиновником или суперменом-атлетом, который увел у одного из них девушку. Но в целом весьма безобидно.

Гэги рождаются практически из ничего. Из воздуха или, точнее сказать, из драгоценного или бесполезного – кому как – мусора, разбрасываемого ветром по городским улицам. Собственно, непринужденность, живая атмосфера современного города как раз и есть то новое, что привнес в комедию Клод Зиди. Кстати, когда он работал с Луи де Фюнесом, гениальным актером несколько иной, более театральной школы, эта атмосфера почему-то пропадала, и даже великолепно придуманные ситуации, например, в «Склоке», выглядели нарочито. Пристрастие к коротким незатейливым скетчам он сохранит и в дальнейшем и даже посвятит им довольно-таки личностную картину «Короли гэгов» (1985, в СССР – 1986) о комиках из телевизионного шоу, мечтающих, чтобы к ним относились всерьез.

В «Новобранцах» Зиди подражал английским фильмам с группой «Битлз», гораздо более ярким, стильным и технически качественным. Однако французскую публику это не смутило. Что же говорить о наших зрителях, в основном мужчинах, из подсознания которых извлекли и выпустили на экран всё то, что они знали об армейской муштре, отцах-командирах, покраске газонов в зеленый цвет ради повышения боеготовности.

Следующие ленты продемонстрировали, что в отличие от многих комедиографов он способен развиваться и менять интонацию и приемы. «Чудовище» (1977, в СССР – 1980, 40 миллионов проданных билетов) с Бельмондо уже представляло собой неплохо держащуюся на плаву конструкцию из коммерческих аттракционов, водевильных ситуаций и – что наиболее интересно – превосходных бытовых зарисовок, созданных при участии крупнейшего французского сценариста Мишеля Одиара. Вспомним всё, что связано со съемками шпионского триллера «К сожалению» (режиссера изображает мэтр «новой волны» Клод Шаброль), продюсером мистером Фешнером (в его роли грандиозный мастер эпизода Жюльен Гийомар) и попытками безработного каскадера Мишеля Гоше обмануть социальные службы.

В 1979-м у нас показали «Не упускай из виду» (1975, в Англии – «Погоня за дикими гусями»; в СССР, по официальным подсчетам, около 30 миллионов зрителей), превосходно придуманный и сыгранный комедийный боевик, до сих пор остающийся непревзойденным в своем жанре. Застрявшая в унитазе нога, господь, который может появляться только в финале, рубящий дерево негр, остов канализации с ванной посреди пепелища. Классически выстроенная композиция, способность многократно и разнообразно обыгрывать каждую деталь, необычная для того времени разнузданность и удивительный профессионализм. Сцены в поезде, снятые и смонтированные столь же лихо, как «Броненосец Потемкин». И Пьер Ришар – на тот момент единственный в своем роде актер, сочетающий природный дар мягкого лирического недотепы и внутренний стержень бунтаря и социального героя.

Помимо парижских закоулков режиссер открыл здесь еще одну обетованную территорию – полицейский участок – и нашел еще одного принципиально важного для себя персонажа – вечно кислого, выпячивающего губы и озирающегося по сторонам инспектора. Премьер «Комеди Франсез» Мишель Омон превосходно дополнил дуэт Пьера Ришара и Джейн Биркин:

– Ну и какой сегодня улов?

– Ничего интересного. Правда, взяли одного сумасшедшего. Утверждает, что он директор банка.

– Трусы в цветочек?

Трудовым будням полицейских был целиком посвящен бурлеск «Инспектор-разиня» (1980, в СССР – 1982) с Колюшем и Депардье в главных ролях:

– Меня зовут Мишель Клеман, мой отец здесь работал.

– Знаю. Он был настоящим героем. Оттого и погиб. Разве не дуралей твой папаша?!

Сейчас трудно даже объяснить, что такое было слышать всё это после школьных линеек и политинформаций, после диалогов из «Коммуниста» и «Добровольцев». Житейская наблюдательность, юмор на грани добродушия и сарказма, превосходный актерский ансамбль и бравурный аккомпанемент композитора Владимира Космы – Клод Зиди не разваливал Советский Союз, но его фильмы озвучивали то, что сидело в подкорке, и это значило, что всё само уже давно развалилось. Между тем мастер развлекательного кино постепенно выходил на общечеловеческие темы.

Полицейский участок стал местом действия его главного фильма – сезароносных «Продажных» («Les ripoux» (1984), в СССР – «Откройте, полиция!» (1986). В истории о том, как перебивающийся мелкими махинациями страж порядка Рене Буарон (после «Зази в метро» и «Старого ружья» еще одна вершина в карьере Филиппа Нуаре) пытается коррумпировать своего молодого напарника-карьериста, соединились нежная любовь к Парижу, чаплинская тема маленького человека, из последних сил барахтающегося в житейском море, и сомнения в разумности мироустройства. Нам она предсказала недалекое будущее – кооперативные ларьки, жуликоватых коммерсантов и уподобившихся им милиционеров. Но это было уже совсем не смешно…

Подозрения, что человеческое сообщество живет и действует вопреки законам здравого смысла, впервые появились в «Не упускай из виду», где основной конфликт разворачивался из-за прогоревшего шоу трансвеститов. В комедии «Банзай» (1983, в СССР – 1985) они зазвучали еще громче. Безумный калейдоскоп стран и событий вращался вокруг сотрудника туристической фирмы (Колюш), который транспортировал на родину своих соотечественников, попавших в беду потому, что им не сиделось в их тихой уютной Франции.

Символом неадекватных амбиций, скрытых глубоко в подсознании упертости и слепоты, был неполиткорректный финал: нанюхавшийся наркотиков японский летчик с криком «банзай!» бомбил город чемоданами из багажного отсека. Из советской версии вырезали пародию на социалистическую революцию в банановой республике и очень смешной эпизод, где главного героя раздуло из-за укуса ядовитой мухи.

К идее несоответствия видимого и действительного – того, что человечество мнит о себе, и того, чем является на самом деле, – Зиди вернулся в поздней картине «Астерикс и Обеликс против Цезаря» (1999). Это, скорее, комикс со спецэффектами. Самое замечательное в нем – забавные диалоги и удивительно живые интонации, которых режиссеру удалось добиться от актеров. Нежен и наивен Депардье – Обеликс. Купается в роли хитрого Гнуса лауреат «Оскара» Роберто Бениньи:

– Я расскажу Цезарю, что ты продаешь налево провизию, чтобы построить дворец в Риме.

– Это ложь!

– Но я смогу доказать.

Графически точен Готфрид Йон (Цезарь). И, наконец, просто великолепен Жан-Пьер Кастальди, невезучий легионер Каюс Бонус, чей вопль «ай-яй-яй-яй-яй!» – своего рода квинтэссенция происходящего. Смех вызывают не трюки, а образ мыслей и способ существования, и это как раз ценнейшее наследие золотого периода французского кино.

Любопытно проследить, как с противостояния римлян и галлов акцент постепенно переносится на происходящее внутри галльской деревни, где умный и деятельный Астерикс безуспешно старается вернуть к реальности своих, пускай милых и обаятельных, но ленивых, прожорливых и тупых соплеменников. Окруженный олухами и предателями Цезарь опасен только для противника, который поддается любым внушениям, ради сиюминутной выгоды готов забыть об общих интересах и уверен в собственной непогрешимости.

Большинство фильмов Зиди мы впервые увидели за «железным занавесом», куда они контрабандой доставили возможность иного, более свободного и универсального понимания того, что происходит в мире. И сегодня трудно удержаться от восклицания: «Галлы, опомнитесь!»

Зиди принадлежит к поколению французской «новой волны». Он учился в École Louis-Lumière, служил в армии, вряд ли, как Трюффо, проводил все вечера в Синематеке, долго работал ассистентом оператора. Снимать собственные картины начал почти на десять лет позже Лелуша и Шаброля, когда пыл студенческих бунтов угас и на повестке дня остался лишь выбор между «крылышком или ножкой». Тем не менее, воспроизводя приемы социального кинематографа, основой практически каждой новой своей работы он делал выхваченную из свежих газет злободневную тему: коррупция, глобализация, промышленный бум, изменения в национальной политике. В этом смысле, он – антипод и соратник Годара, занятый, правда, не поисками новых символов и нового языка, а едва уловимой разницей между подлинным и мнимым. Он в очередной раз напомнил, что не следует возлагать слишком большие надежды на разумность человечества, но можно верить в талант, интеллект и чувство юмора отдельного человека.