Одной линией

Произведение изобразительного искусства, так или иначе, начинается с карандашного эскиза – подготовительного рисунка. Даже опытный живописец, задумав масштабное полотно, в первую очередь намечает на бумаге общую композицию, распределение фигур и цветовых пятен. Графический набросок или чертеж служат основой создания памятников монументального искусства и скульптуры.

Нередко эскизы считаются второстепенным подсобным материалом, но грамотный исследователь видит в них сконцентрированную авторскую мысль. Неподдельный интерес вызывает рассмотрение беглых набросков, выполненных известными художниками в поисках нужного образа. Итальянский архитектор и скульптор Джованни Лоренцо Бернини считал, что «рисунки великих мастеров доставляют, в известной степени, больше удовольствия, чем произведения, написанные по ним потом с большим старанием». Французский живописец Эжен Делакруа писал в своем дневнике, что «едва намеченный контур или набросок, проникнутый подлинным чувством, может стоять по своей выразительности на одном уровне с наиболее завершенными произведениями».

Одна верная линия, выведенная на плоскости чистого листа, способна закрепить возникшую идею, а иногда и выразить суть художественного повествования во всей полноте, не прибегая к помощи более сложных средств выразительности. Скупость используемого технического арсенала отдаляет художника от натурного рисования и ведет к максимальному обобщению изображаемого предмета до уровня символа.

Большое внимание к ценности первичного наброска характерно для культуры XX столетия. Искусство нового времени отошло от концепции подражания реальности, зрительного восприятия мира. Авторы обратились к поиску новых средств выражения собственного мироощущения. Возник интерес к художественной условности, абстракции как зримому воплощению мысли или переживания. Наиболее остро эти изменения отразились именно в графике.

В сравнении с живописью Анри Матисса его многочисленные линеарные рисунки создают совершенно иной мир. Плавная уверенная линия черной туши рисует не столько внешние границы изображаемых предметов, сколько саму суть их пластической формы.

Гением рисунка нового времени был Пабло Пикассо. Деформацию реальности, создание новых форм можно проследить в графике разных периодов его творчества. Крайне примечателен в этом смысле найденный Пикассо прием рисования одной непрерывной контурной линией. Рисунки максимально лаконичны, словно художник вывел на бумаге одну единственно верную формулу для изображения объекта или явления. Сама линия в этих работах приобретает особый смысл и значительность.

Особое отношение к линии в ХХ веке проявляется и в творчестве отечественных авторов. Казимир Малевич и Кузьма Петров-Водкин часто обращались к карандашному рисунку. Оригинальны наброски Михаила Ларионова, Александра Самохвалова, Николая Тырсы и других мастеров.

В качестве иллюстраций показалось интересным привести контурные рисунки замечательных советских художников Сарры Дмитриевны Лебедевой, Антонины Федоровны Софроновой и Виталия Николаевича Горяева.

Графическое наследие известного скульптора Сарры Лебедевой довольно велико. Сотни карандашных рисунков посвящены пристальному изучению анатомии и пластики тела. Внимательно выявлена в ее набросках обнаженной натуры материальность объемов и гибкость движений. Текучая непрерывная линия позволяет выразить общий характер формы и ее основные пластические качества.

Более энергичную линию можно увидеть в графике Антонины Федоровны Софроновой. Острый характер ее натурных зарисовок 1920-х годов близок эстетике экспрессионизма. Жанровая сцена «Картежники» выполнена лишь несколькими дрожащими волнистыми линиями черной туши. Точно схвачены позы и мимика лиц азартных игроков. Анатомическая правильность уступает место вольной деформации натуры, приближая образы к гротеску. В этом намеренном искажении кроются глубокое понимание изображаемого характера и способность выделить его главные черты.

С помощью живой и свободной линии создан рисунок Виталия Николаевича Горяева «Фигуры». Обозначенные плотной и полупрозрачной размывкой тени и фон лишь подчеркивают изящество очерченного пером контура. Лица бегло намечены парой штрихов – очевидно, автора больше интересовала зарисовка пластики фигур. Объемы минимально моделированы, но воспринимаются убедительно, полновесно. Имея за плечами большой опыт работы в журнальной иллюстрации, художник превосходно чувствовал характер и еле заметные проявления индивидуальных особенностей человека. Рисунок обобщен, освобожден от всего незначительного и является своеобразной графической аналогией реальности.

Искусство не имеет единиц измерения. Все его виды равноправны, если имеют в основе чистую идею и находят путь к ее творческому осмыслению. Представленные образцы линейного рисунка подтверждают его самобытность и ценность в качестве художественного метода. Сила одной верно найденной линии – в особом характере впечатления, некой недосказанности, открывающей простор для восприятия и интерпретации.