Русский стиль Елизаветы Бем
Коллекция художественного стекла XVIII–XIX веков в собрании Тверской областной картинной галереи невелика по составу, но обладает замечательными памятниками этого времени. Особое место в ней занимает комплект для крепких напитков, созданный известной художницей Елизаветой Меркурьевной Бем, который экспонируется в Гербовом зале Тверского императорского дворца. В свое время это произведение пользовалось большой популярностью и высоким спросом. На протяжении нескольких лет его изготавливали малыми сериями, и наверное, поэтому некоторые подобные комплекты сохранились до сих пор в нескольких российских музеях и частных коллекциях. Однако следует учитывать, что росписи каждого комплекта делались вручную самим автором. Они не повторяют друг друга, и каждая вещь из набора имеет свое «лицо». В них отсутствует элемент тиражного однообразия, что делает предметы уникальными авторскими экземплярами, что, в свою очередь, повышает статус их художественного достоинства.
Комплект был выполнен в 1897 году в так называемом русском стиле, который привлекал многих художников и деятелей искусства. Этот стиль получил широкое распространение и, как говорили тогда, «был в моде». Для него были характерны обращение к искусству прошлого и влияние древнерусского искусства, а также искусства петровской эпохи. Русский стиль коснулся архитектуры, интерьера, костюма и, конечно, декоративно-прикладного искусства. Использование народных традиций в разных материалах, включая фольклорные элементы и орнаментику, вдохновляло художников второй половины XIX – начала XX веков на создание произведений, которые являются гордостью отечественной культуры.
Уже в молодости Елизавета Бем показала себя выдающимся мастером, и ее творчество было тесно связано не только с художественным стеклоделием. Одаренная многими талантами, она была известна и уважаема своими современниками за выдающийся вклад в искусство графики – рисунок, акварель, книжную иллюстрацию. Открытки, созданные по ее эскизам, были в большом ходу и издавались огромными тиражами (за двадцать лет активной творческой деятельности она создала четырнадцать силуэтных серий, более трехсот сюжетов для открыток, оформила множество книг и журналов). Художница постоянно участвовала в выставках, ее работы принимались с восторгом художественной общественностью и публикой. Они приобретались крупнейшими русскими коллекционерами, например П.М. Третьяковым. Поклонниками ее искусства были и представители дома Романовых. Елизавета Бем дружила с И.Е. Репиным и М.В. Врубелем, которые относились к ее самобытной творческой манере с большим уважением; оба мастера в знак признания и дружбы написали ее портреты.
Елизавета Меркурьевна родилась в Петербурге в 1843 году (предки художницы носили фамилию Индогур, со временем обрусели и стали именоваться Эндауровыми – в их жилах текла татарская кровь). Родители ее были прогрессивными людьми и поощряли успехи дочери в рисовании. Они определили девочку в Петербургскую рисовальную школу Общества поощрения художников, где будущая художница училась у великого И.Н. Крамского. По окончании школы была награждена золотой медалью.
Трудно сочетать личную жизнь и творчество, но и здесь у Елизаветы Бем было всё благополучно: она удачно вышла замуж за известного скрипача, профессора Петербургской консерватории Людвига Бема, который ценил творчество жены. Елизавета посвящала себя семье и детям, что счастливо сочеталось с профессиональным занятием искусством. Вот ее слова: «Любя всей душой свое занятие, я, по выходе замуж и после того как родила ребенка, всё так же, если еще не более, занимаюсь любимым делом».
В 1893 году она обратилась к художественному стеклу на прославленном Дятьковском хрустальном заводе в Орловской губернии, директором которого был ее брат Александр Эндауров. Бем стала практически единственным профессиональным художником, работающим в технике ручной росписи по стеклу. И по праву ее можно считать основоположницей русского национального стиля в стеклоделии тех лет. И формы, и росписи изделий были ориентированы на старые образцы петровского и допетровского времени. Ее вдохновляла церковная утварь, братины, стопы, чаши, ковши, элементы деревянного зодчества прошлых лет. Она создавала многочисленные рисунки для эмалей, где чувствуется влияние старого фольклора, а в надписях – мотивы русских сказок, лубка, пословиц и поговорок. Составной частью декора были тексты с прописанием букв затейливой вязью, и это стало фирменным узнаваемым стилем Бем.
Вариант комплекта из Тверской областной картинной галереи состоит из штофа с пробкой и шести стопок. Выполненный в самом конце XIX века, он сразу по ассоциациям относит нас к временам становления русского государства при Петре Великом. Именно тогда подобные «наборы для пития» были распространены в быту, в частности их иногда использовали и в качестве трактирной посуды (помимо глиняной). Многим известно понятие «бутылочное стекло» – стекло зеленоватого цвета, которое варили по упрощенному рецепту с примесью железа и неочищенного песка. Это был наиболее дешевый вариант расхожей стеклянной посуды: штофов, бутылок и других емкостей.
Художница делает свой комплект толстостенным, из более благородного прозрачного изумрудного стекла, в рецепт варки которого добавлена медь. Штоф простой прямоугольной формы с узким горлом (как говаривали в XVIII веке, «горлушком») и стопки – цилиндрические стаканчики, расширяющиеся кверху (причем нижняя их часть литая). Подобные изделия называли обманками, так как они заполнены стеклянной массой на две трети и вмещали в себя не так много напитка, на один–два глотка. В качестве орнамента использована эмалевая роспись в виде смешных и вовсе не страшных чертиков, которые дерутся во хмелю. Шутливые предостережения от чрезмерного увлечения «зеленым змием» содержатся в текстах росписи, которая сама по себе является орнаментом. Росписи выполнены белыми, черными и красными непрозрачными эмалевыми красками, в состав которых входило олово. Они наносились очень тонкой кистью на поверхность предмета, и только после этого стекло обжигали. На стенках штофа и стопок расположены тексты, имеющие шутливо-назидательный характер: «Здорово, стаканчики, каково поживали? Меня поджидали», «Пей, пей – увидишь чертей!», «Где выпивал – там и ночевал», «Хошь не хошь, а выпить надо!». А также призывы выпить: «на веселье», «на здоровье», «на задор».
Обращаясь к старым формам и орнаменту, Бем отсылает нас к древнерусским посудным формам, тем не менее стремясь создать новый образ, что можно назвать высоким искусством стилизаторства. Объем, система декора и цветовая гамма связаны с памятниками прошлого не напрямую, а через цепь ассоциаций. Ее цель не копировать, а предоставить в произведении сознательный отбор достоверных элементов шрифтов и сюжетов, известных издавна. Таким образом, набор для напитков, созданный в национальных традициях отечественного стеклоделия, можно назвать эталонным произведением русского стиля. К слову сказать, император Александр III имел небольшую коллекцию художественного стекла, для чего были приспособлены две комнаты в Аничковом дворце. Государь особо ценил творчество художницы и приветствовал ее предостережения от пагубной привычки, несмотря на то что «веселие на Руси питие есть».
Творчество Елизаветы Меркурьевны Бем было широко известно за пределами России. Ее работы участвовали в международных выставках в Париже (1900), Мюнхене (1902). В Милане (1906) и Чикаго (1893) она получила золотые медали «За высокую художественность возрождения национального стиля».